Анна сохранила файл законченной модели и запустила
процесс материализации. Лазерный графопостроитель начал рисовать в воздухе
сложные переплетающиеся кривые. Устройство, изначально бывшее всего лишь трехмерным
чертежным конструктором, позволяло ей менять настоящий мир, нарушая и
переписывая его законы.
Девушка вздохнула, наблюдая за рождением оживающей
копии своей модели. Обычный экспедиционный комплект оргтехники давал ей почти
абсолютную власть, становясь ее же проклятием.
Светящиеся линии погасли. Лазерный излучатель
выключился, завершив свою работу. Возле центрального алтаря ее храма перед
усердно молящимися адептами появился новый амулет. Он излечивал смертоносную
болезнь, разработанную на точно таком же графопостроителе одним из
соотечественников Анны.
С востока надвигался дер-ван. Первые порывы будущего
урагана ожесточенно набрасывались на
небольшой отряд, возвращающийся в обитель ордена. Владыка Иставиус имел все
основания быть крайне недовольным. Мало того, что давно обговоренная встреча с
Гнеданом пришлась на самое начало ежегодного дер-вана, так этот лысый старец
еще и не явился на нее. Кем он себя возомнил? Если он был самым сильным
владыкой Западного материка, то с тех пор
минуло ни одно столетие. Как смеет подставлять его эта древняя
развалина, уже давно не рискующая подниматься в свою башню силы?
- Владыка, ворота закрыты, - осторожно обратился к
задумавшемуся господину командир личной гвардии Иставиуса.
На стенах обители, словно только и ждали этих слов,
появились лучники. Иставиус удивленно поднял голову. Возвращаясь к себе домой,
в свой собственный храм, он меньше всего ожидал атаки. Секундного
замешательства владыки хватило лучникам, чтобы сделать первый выстрел.
Облако стрел накрыло подъезжающий отряд. Послышались
крики, стоны и звуки падающих на землю тел. Лишь сам Иставиус и несколько
воинов, экипированных амулетом удачи, избежали гибели.
Второй залп стрел врезался в мгновенно поднятый
магический щит. С напряженно воздетой руки мага истекало почти невидимое
обычным глазом поле и надежно защищало его от атакующих. Не оборачиваясь
Иставиус достал амулет похищения душ и направил на остатки своего отряда.
Личное орудие мастера легко уничтожило
созданные им же защитные амулеты и превратило людей в чистую энергию.
Иставиус одним ударом смел лучников и пошел к
воротам. Он должен был преодолеть их до начала дер-вана. Теперь он понимал, что
никакой встречи с Гнеданом сегодня и не должно было быть. Его выманили из
обители в начинающийся ураган его же люди. Магия адептов не могла противостоять силе владыки, но
теперь на их стороне был могучий дер-ван, а против него играло само время.
Иставиус почти сломал защиту адептов и разрушил
ворота, когда взвыл обретающий полную мощь смертоносный ураган, и над обителью
его ордена сомкнулись стены силового защитного поля. Владыка остановился. Если
поле анти-дер-вана и можно было пробить, то еще ни один из владык не смог найти
такого способа.
Впрочем, и искать было некому. Сам дер-ван написала
погибшая ныне Виктрана, а защиту создавала
чокнутая Энниаель. Уже многие столетия никому не удавалось хитростью
обойти ее заклятия. А чтобы напрямую разбить чужую магию, нужен был самое малое
в десятки раз более сильный владыка.
Иставиус молча смотрел на торжествующие лица своих
адептов. Еще вчера они были готовы лизать его пятки, а сегодня ухмыляются ему в
лицо. Предатели. И, к тому же, идиоты. Ни один из них не сможет войти в башню
силы. Насколько бы мощные заклятия и амулеты они не использовали, эти двери никогда
не откроются перед ними. Иставиус был в этом абсолютно уверен, хотя и сам не
помнил, почему. Тайные знания легко оживали в башне, но так же легко покидали
его голову, стоило только выйти из центра силы.
Владыка презрительно сплюнул в траву и пошел к городу.
Он не питал иллюзий, что горожане снимут ради него защитное поле. Но глупо надеяться на удачу, не давая ей ни
единого повода проявиться. Стоя под дверями родной обители от дер-вана точно не
укроешься. А возле города еще оставалась надежда на счастливый случай.
Собственная магия пока хранила его. Но дер-ван с
каждым порывом выпивал ее немалую долю. Очень скоро проклятый ураган заберет
все магические силы и примется за саму его жизнь. Но пока у него оставалось
немного времени, чтобы изменить рок чужого предательства.
У каменных стен, ежась под все усиливающимся мертвым
ветром, плакала маленькая девочка. Иставиус недобро улыбнулся – а вот и его
удача. Ребенок испуганно дернулся, но уже настолько ослабел от иссушающего
дыхания дер-вана, что не смог убежать.
Владыка подошел и взвалил на плечо тающее под порывами ветра тельце. Кому он может выгоднее продать свою добычу? Среди восточных владык есть пара выживших из ума человеколюбцев, но они слишком хитры и осторожны, чтобы открыть перед ним свои двери.
Задумавшись, Иставиус вспомнил о еще одной невольной виновнице его бед. Чокнутая Энни! Владычица Энниаель – свихнувшаяся на гуманизме баба, имеющая немалый пунктик на счет защиты детей. Сколько лет он ее уже не видел? Триста? Четыреста? Иставиус не помнил. Энниаель жила затворницей и очень редко выходила из своей обители. Кажется, когда-то на заре мира они были любовниками. Хотя, возможно, он и ошибался. Это было слишком давно, и, в любом случае, не стоило того, чтобы помнить.
Вот эта ненормальная точно снимет защитное поле ради
подыхающей малолетней дикарки. Оставалось только, чтобы удача не изменила ему,
и уменьшающейся магической силы хватило на телепорт до обители Энни.
Оказавшись у
нужных дверей, Иставиус признал, что не зря за бешенные деньги покупал рецепт
абсолютной удачи. Дер-ван выпил из него остатки магии как раз на самом
завершении перехода. Случись это секундой раньше, и владыка рассыпался бы
горсткой атомов на полтора континента.
Сгрузив на землю почти потерявшую сознание девочку
он постучал в обитель. Спустя несколько долгих минут открылась массивная
кленовая дверь, украшенная вычурной резьбой, и на пороге появилась
женщина-адепт.
- Позови владычицу, - теряя жизненные силы прохрипел
Иставиус.
- Это я, - спокойно ответила женщина.
Иставиус пристальнее всмотрелся в нее. Это -
владычица? Где ее величие? Где неземная красота? Куда подевались божественное
сияние и сила? Перед ним стояла обычная молодая женщина, пусть и облаченная в
роскошные одежды. Лицо показалось смутно знакомым.
- Тебе нужна эта скулящая собачонка, или мне
свернуть ей шею? – Иставиус кивнул на трясущуюся у его ног девчонку.
Энниаель подала знак одному из людей, стоящих за ее
спиной, и тот отключил силовое поле. Иставиус швырнул ребенка в толпу
испуганных адептов Энниаель. Трусливые крысы! При виде чужого владыки они уже
готовы дрожать от страха. С чего он взял, что его пропустят? Приди он сюда чуть
раньше, ему было бы достаточно опущенного защитного поля – дальше он пробился
бы силой. Но сейчас дер-ван полностью лишил его магии, а ему преграждали путь
десятки вооруженных адептов. На что он рассчитывал? Иставиус резко развернулся
и сделал шаг к ревущим перед обителью вихрям.
- Почему ты бродишь по дер-вану? - тихо спросила
владычица.
Он обернулся, остановился и посмотрел на нее. С
уходом магии начала возвращаться истинная память. Она выплывала кусками, словно
рыба из мутной воды, когда уже видишь, что появляется нечто давно знакомое, но
еще не можешь понять, карась это или щука. Иставиус ощущал, как он
перерождается с каждым вздохом. Менялись чувства, обновлялись эмоции, другими
становились оценки. Если полчаса назад он искренне ненавидел предавших его
адептов, то сейчас они вызывали лишь глухое раздражение. И эта, странно
смотрящая на него женщина, постепенно переставала быть чужой и незнакомой.
- Мои идиоты устроили заговор и выставили меня из
моей же обители, - со злостью ответил он.
- Заходи, - посторонившись кивнула Энниаель.
Ужас, неверие и возмущение появились на лицах
адептов, но никто не посмел перечить владычице. Только теперь Иставиус
убедился, что открывшая ему женщина - действительно хозяйка ордена. Но почему
она так ужасно выглядит? Заклинания красоты стоят сущие копейки, а орден
чокнутой Энни никогда не бедствовал.
Он прошел во двор, за его спиной сомкнулось силовое поле. Исчез выпивающий силы ветер и сразу навалилась усталость. Больше всего хотелось опуститься прямо на камни двора, присесть и хоть на несколько минут закрыть глаза. Но Иставиус не мог позволить себе слабости на глазах чужих адептов.
Энниаель жестом пригласила его за собой в глубь
обители, только ей подвластным заклинанием открыла башню силы и, несмотря на
протестующий ропот адептов, провела гостя внутрь.
Иставиус устало прислонился к холодному камню.
Энниаель поднялась по витой лестнице на второй этаж.
- Не стой у дверей, - небрежна бросила она через
плечо.
Пересилив себя, владыка побрел наверх. Пока он
поднимался, Энниаель переоделась из
расшитой жемчугами белоснежной тоги в простые брюки и вязанный свитер.
Вычурная прическа была безжалостно уничтожена, а длинные волосы стянуты в
обычный хвост.
Неожиданно новый вид владычицы отозвался непонятным
ощущением. Ноющее чувство чего-то давно ушедшего породило смутную тревогу.
Отгоняя ее, Иставиус начал пристально рассматривать Энниаель. Она на скорую руку готовила легкий ужин.
Он поразился тому, что, войдя в башню, владычица
совершенно не изменилась. Такая же обыкновенная молодая женщина. Даже слишком
молодая. Неужели, она так редко заходила в центр силы? Но это невозможно. Орден
Энниаель каждую смену цикла радовал своих прихожан новыми амулетами и
заклятиями. Владычица не могла столетиями создавать магию и при этом сохранять
реальную, а не иллюзорную молодость.
- Как тебе это удается? – спросил Иставиус, -
Творить заклятия, не растрачивая свое время?
- Для программирования моделей достаточно пары часов
в месяц, - пожала плечами девушка, - Умножь на прошедшие годы и получишь
несколько лет биологического времени. Что тебя удивляет?
- Как это «пары часов»? – не понял Иставиус, - А
разработка модели? А восстановление памяти?
- Я пишу модели в обычном мире. А в башне только
ввожу их в компьютер и запускаю графопостроитель.
- Но… - Иставиус растерянно замолчал, - В обычном
мире память уходит. В голове невозможно удержать ни одно понятие сложнее
квадратичного уравнения.
- Память растворяется не от самого присутствия в
мире, а от использования магии на себя. Ты же знал это, - она пытливо
посмотрела на Иставиуса, - Мы все это знали, еще с самого начала.
- Я не помню, - ответил он.
- Само собой, - кивнула она, - Сколько на тебе
навешено всякого? Личина внешнего вида, удачливость, видение правды. И это
только то, что напрямую вписано в биополе. А если еще посчитать кучу силовых
амулетов, которые ты таскаешь с собой, то остается удивляться, что ты еще хоть
что-то не забыл.
- Когда мы используем свои модели на себе, мы
становимся частью этого мира, и наши истинные знания нам не доступны? –
полуутвердительно спросил Иставиус.
- Да. В башнях
магия остается абстрактными моделями. И тогда память возвращается.
- А ты пишешь модели в обычном мире, - задумчиво
пробормотал Иставиус, - Ты хочешь сказать, что за все эти столетия ни разу не
воспользовалась своей магией? Ни одного заклинания не направила на себя? Даже
не применила формулу абсолютной красоты?
- Ни единого, - отчего-то грустно подтвердила
девушка.
Иставиус обдумывал услышанное, Энниаель достала из
микроволновки разогретое мясо с овощами
и поджарила в тостере несколько кусочков подового крестьянского хлеба. Это было странно. Не электричество и тостер,
подобные блага давно канувшей в лету цивилизации имелись и в башне Иставиуса.
Странно было ощущать себя самим собой не в полном одиночестве. Странно было
видеть возящуюся с ужином девушку и понимать, что она тоже все помнит, тоже
знает, чем отличается авиалайнер от авианосца и многое другое, чему нет
названия в этом мире.
Он тысячи раз заходил в свою башню и возвращал себе
память. После выхода воспоминания сохранялись какое-то время, постепенно смешиваясь
с местной текучкой и непременно забываясь. С истинной памятью он всегда был или
один, или его окружали лишь собственные адепты. Ведь никто в здравом уме не
приводил других владык в свои центры силы.
- Почему ты меня впустила? Зачем ты мне все это
рассказываешь? Мы враги. И я, если захочу,
могу свернуть тебе шею голыми руками.
Энниаель горько улыбнулась и отвела взгляд.
- Ты действительно не помнишь?
- Сентиментальная дура! Даже если между нами что-то
и было несколько сотен лет назад, какое это теперь имеет значение?!
Она дернулась, как от удара. Посмотрела прямо на
него, но будто сквозь, не видя. В ее глазах билось непонятное выражение.
Неожиданно резко крикнула. С вызовом и упреком, осуждающе и безнадежно.
- Игорь! Разве так можно?!
Иставиус вздрогнул.
- Как ты меня назвала?
Девушка нервно сцепила в замок руки и произнесла
совсем другим тоном.
- Игорь Бурыкин, Вам не кажется, что Вы немного
заигрались в злого властелина?
Иставиус вспомнил. Да, действительно, так его звали
когда-то очень давно. Тоненькими нитями, словно встревоженные червячки поползли
воспоминания.
- Знал бы ты, как я устала видеть чужих людей с
лицами ребят нашей экспедиции, - вздохнула девушка, накрывая на стол.
Иставиус как завороженный не сводил с нее взгляда.
Это простое движение Энниаель отозвалось в нем целым веером воспоминаний.
- Анна, - он ошеломленно посмотрел на собеседницу, -
Ты моя жена?
- Еще будут вопросы, почему я тебя впустила?
- Но я… Но мы…Сколько же лет прошло?
- С нашей последней встречи? Шестьсот тридцать семь
лет и пять месяцев.
- Ты так точно помнишь?
- Я не отдаю свою память и свою личность в размен на дешевые балаганные трюки.
- Это не дешевые трюки, - нахмурился Игорь, - Если бы я не сделал себе установку
абсолютной удачи, я бы не пережил сегодняшний день.
- Поздравляю, ты его пережил. Что дальше?
Дальше Игорь оказался не склонен к разговором, и их
с Анной общение перешло в несколько иную плоскость.
Под утро Игорь и Анна обнявшись сидели за
компьютером. Она показывала ему свои последние разработки, а он искренне
пытался понять многоэтажно навороченные формулы.
- Иногда я начинала
сходить с ума от одиночества, - Анна прижалась к его плечу.
- Ты самая терпеливая и сумасшедшая инопланетянка на
все четыре континента.
Анна хихикнула.
- Я знаю. Еще и самая упрямая.
Листая проекты Анны, он наткнулся на целую папку, не
имеющую ни малейшего отношения к магии. Подробно вникать Игорь не стал, но
и с поверхностного взгляда было
понятно, что проект касался генерации виртуальных реальностей.
- Зачем все это? - спросил он, - Для чего цепляться
за ушедшее прошлое? Наш мир не вернешь, а здесь мы навеки чужие, даже само
время не принимает нас. Зачем помнить, если это приносит только боль?
- А тебя устраивает то, что мы сделали? Мы изменили
этот мир. Мы оживили чудеса. Мы возродили сказки нашего мира, создали драконов
и единорогов, наплодили миллионы разных заклятий и амулетов. Наконец, запустили
этот, тысячу раз проклятый, дер-ван. Но мы уходим, как мы ни стараемся по капле
пить свое время. Что останется после нас? Кто будет помнить наш мир? Наш!
Настоящий! Реальный! А не придуманные нами фантазии?
- Ты прекрасно знаешь, что в этом мире другие
физические законы. Тут никогда не будет
электричества, не изобретут радиосвязь и гипердвигатели, не построят
звездолеты и электронные микроскопы. Паровая машина - это их технический
максимум. Да и то, у них нет топлива для массового производства хотя бы паровых
машин. И мы не в силах это изменить.
- Я не говорю о воссоздании нашей цивилизации, а
веду речь всего лишь о памяти. Или о культуре. Или о знаниях. Ведь мы можем
моделировать эту чертову магию только благодаря знаниям из нашего, технического
мира!
- Тогда учи местных. Покажи им свой драгоценный мир.
Дай им знания.
- Голая теория ничего не стоит, - Анна вздохнула, - Я могу
привести их в башню. Могу напоить кофе из электрической кофеварки и разогреть
балык в микроволновке, и даже включить компьютер. Но ничего из этого никогда не
будет работать за пределами башни. Они не выросли среди небоскребов и не ездили
на работу на монорельсе подземки. Сколько бы мы их не учили, они никогда и
близко не станут такими как мы, - она почти неслышно добавила, - Я пыталась лет
триста назад. У меня ничего не вышло.
- Не только у тебя,
затворница ты моя, - улыбнулся Игорь, -
Ты слишком мало общаешься с остальными владыками. Другие тоже пытались и
у них тоже не получилось. Мы сделали из этого мира сумасшедший полигон для
наших желаний и вымрем, оставив после себя лишь сотворенную нами магию.
- У меня есть план, - Анна серьезно посмотрела на Игоря, - Но одна я ничего не смогу
сделать.
- Ты сильная, - Игорь попытался отшутиться, - И
жутко самостоятельная. Ты со всем справишься.
- Нет, не в этом случае. Я - кто угодно, но не
героиня и не гожусь ни на роль Жанны Дарк, ни на должность железной леди
Маргарет Тэтчер.
- Так на свободную вакансию героя ты наметила меня?
- невесело усмехнулся Игорь.
- Можешь уходить, - вспылила Анна, - Выменивать свое
время на создание нового амулета или очередного заклятия, снова калеча этот
несчастный мир.
- Что ты задумала? - он подозрительно уставился на
жену.
Анна вздохнула.
- Игорь, это
владыке Иставиусу более семисот лет. Это у него огромный опыт магических боев и
закулисных интриг. Тебе же, Игорь, меньше сорока, а последние полтора
десятилетия изрезаны постоянно исчезающей и появляющейся памятью. Когда-то ты
был хорошим биоинженерном. Ты можешь
мне сейчас назвать основные аминокислоты? Или хотя бы объяснить строение атома?
Игорь задумался.
- У атома есть ядро. И орбиты, на которых летает…, -
он замялся, - Что-то летает. Анна, не издевайся. Ты же знаешь, что на полное
восстановление памяти требуется несколько месяцев в башне. Слишком
расточительно так разбрасываться своим временем.
- Я этого не знаю. Никогда не пробовала, -
язвительно ответила Анна и с прежним жаром продолжила, - Но не обязательно сидеть в башне. Достаточно
просто не применять на себя наши магически изменения.
- Если я откажусь от магии, я погибну.
Анна пожала плечами.
- Тогда чего ты хочешь от меня?
- Я хочу помочь тебе, - очень серьезно сказал Игорь,
- Но чтобы помочь, мне надо понимать, что ты собираешься сделать.
- Я почти тысячу лет изучаю прикладную соционику, и
моделирование систем и еще десяток
направлений. Я могу все это объяснить тебе за одну ночь? Да, у меня есть план.
И если ты проведешь хоть несколько лет в реальном времени или обходясь без
магии, ты сможешь его понять. А еще через пару десятилетий ты наверняка его улучшишь. Ведь когда-то ты
был намного талантливее меня. Но если ты готов расплачиваться потерянной памятью
за каждый магический пустяк – чем ты можешь мне помочь?
За горячностью теперешней Анны Игорь увидел девушку,
которой очень давно предложил стать своей женой и которую он когда-то безумно
любил. Но магия была его единственным смыслом жизни на протяжении многих лет.
- Отказ от использования магии, это слишком дорогая
цена за знания.
- Тебе выбирать.
Ивлинка легко выскочила из флаера и поспешила к
учебным корпусам. Впереди ее ждала последняя экзаменационная неделя, и через десять
дней она вернется домой, на Землю. Девушка очень соскучилась по родному городу,
давно тосковала за родителями и сестренкой. Конечно, неплохо иметь оплаченный
еженедельный сеанс видеосвязи с родными, но в живую она их не видела более пятнадцати лет.
В отличии от многих своих сокурсников, Ивлинка не
выбрала работу на корабле или космической станции. Девушка увлекалась историей
Земли и особенно средними веками, поэтому приложила все усилия, чтобы получить
должность реконструктора в крупнейшем Археологической Центре, расположенном в
Бристоле.
Оставалось сдать два последних экзамена, и скоро она
будет дома! Мысли упорно не хотели возвращаться к моделированию систем, а
пребывали в приятном возбуждении от предчувствия начала взрослой жизни.
В башне Энниаель спали, видя компьютерные сны,
будущие владыки мира. Они должны были сменить уставших богов.
Игорь завершал программирование виртуального
выпускного бала, когда на этаж зашла заметно постаревшая за прошедшие годы
Анна.
- Первый выпуск будет готов через полцикла, - сказал он.
- Знаю. Не могу дождаться, - улыбнулась она.
Игорь с сомнением посмотрел на радостную Анну. Ему
очень не хватало ее уверенности в том, что они поступили правильно.
- Что они скажут, когда увидят, что вся их жизнь не более, чем компьютерная иллюзия? – спросил он, - Что та Земля, которую они искренне считают собственным домом, ушла в небытие почти тысячу лет назад?
- Они смогут стать владыками этого мира, - привычно
возразила Анна, - Ненастоящее прошлое - не такая уж высокая плата за власть над
магией, желаниями и удачей.
- Для многих из нас эта цена оказалась слишком
высока, - сказал Игорь.
- Мы знали, что мы – первые и одновременно
последние. Понимали, что у нас никогда не будет потомков. Всегда помнили, что
мы – чужие в этом мире. Дети, которые очнутся через десять дней, не имеют
нашего бессмертия, но являются частью этого мира. Они подвластны его времени и,
вместе с тем, могут моделировать и изменять его. Они ближе к нему, чем
когда-либо были или сможем стать мы. И потом, мы расплачивались собственной
памятью, а они лишь виртуальным прошлым. Им будет намного легче, - убежденно
сказала Анна.
- Мы не бессмертны, - возразил Игорь.
Анна досадливо отмахнулась.
- Мы бессмертны в миру. Только на территории башен
наше время возобновляет свой бег. А для этих детей время везде течет одинаково.
- Но мы не выросли во лжи, - продолжил настаивать
Игорь, - А что будут думать они, когда
узнают, что родители и друзья, с которыми они годами беседовали по видеофону,
всего лишь компьютерные модели?
- Ты же знаешь, я брала для моделирования реальные
лица их биологических родителей, - ответила Анна.
- Да, - согласился Игорь, - Но они - безграмотные
крестьяне и торговцы, а совсем не те люди, с которыми дети общались в виртуальной реальности.
- У детей есть наши гены, позволяющие входить в башни силы, и память о нашем мире, дающая знания для изменения собственного мира.
- И наша боль от навеки утраченного, - добавил
Игорь.
- И она тоже, - кивнула Анна.
Игорь грустно посмотрел на нее.
- Мы вырастили новое поколение богов. Но зачем? Пусть наш мир и память о нем не
уйдут вместе с нами, но своеволие пришедших извне владык не покинет этот мир, и
их власть над ним продлится еще многие тысячелетия.
- Для
будущих владык этот мир родной, они его дети. Я надеюсь, что они не будут так
жестоки к нему, как мы, - почти неслышно прошептала Анна.
©
Liana, 2004