Ангел

 

…запрещенная мечта,

наша красота – подлая судьба

нас еще погубит навсегда.

Это – не беда, не твоя вина…

(с)Агата Кристи «Позорная звезда»

 

Завтрак проходил на удивление мирно: никто не врывался в его кабинет, не требовал от него срочных решений или немедленных действий, из углов не выскакивали вездесущие мыши, не настаивали на ранней аудиенции кошки-ситхи, инопланетный кораблик мирно зеленел в окружении лучших подразделений его армии. Фюрер наслаждался одиночеством:  вдыхал аромат кофе, любовался солнечными бликами, весело играющими на настенной карте Дрейкнора и со светлой грустью вспоминал простую жизнь гвардейского капитана, так неожиданно и безвозвратно канувшую в прошлое.  Допив кофе, он протянул руку к звонку вызова повара и его первый раз кольнуло это странное чувство.

Будто чье-то ледяное дыхание на миг коснулось затылка, пробежало мурашками по телу, вызвало лихорадочный озноб и чувство падения в бездонную пропасть. Отгоняя наваждение фюрер провел ладонью по лицу и вновь открыв глаза увидел как прямо посреди его рабочего кабинета  с тихим, едва слышным, шелестом  появилась женщина. Она казалась настолько неживой, что Ронен сначала принял ее за одного из Каэр Морхеновских призраков, но вовремя одумался, ибо дама была ему совершенно незнакома.

Дрогнули ресницы, выпуская на волю заключенный в темницу сна взгляд, и гостья тут же ожила, перестала казаться бестелесным призраком, по ошибке забывшем растаять с первыми лучами солнца. Волосы заструились водопадом черного золота, простое черное платье, идеально облегающее фигуру, превратило ее в точеную статуэтку, неподвижность статуи заменилась мгновением застывшей лани, застигнутой врасплох неясным звуком. Лишь кожа бледная, как утренний туман напоминала о только что минувшей безжизненности.

Ронен привстал из-за стола с приветствиями но слова застыли в горле, обжегшись о ее взгляд как об замороженный рассвет, разбитый безжалостным ударом на тысячи острых, ранящих осколков.

- Кто вы? Как попали сюда?, - бывшему капитану Серой гвардии почти удалось справиться с собой, но он сам поразился сиплому звучания собственного голоса.

- У меня нет имени, - ее голос пленной птицей заметался по залу, замирая где-то под сводами замка.

 

 

 

…возможно мы уже спускались с небес

или рождались не раз.

Какая горькая память - память о том,

о том что будет потом..

(с) Наутилус «Чужая земля»

Черноволосую гостью отряд вооруженных до зубов гвардейцев вел в Дрейкноровскую тюрьму. Фюрер не оценил романтичности нежданного появления в его личном кабинете безымянной гостьи, вызвал личную охрану и, пробормотав что-то насчет подлых шпионов, отправил  черноволосую незнакомку в камеру.

Молодая женщина покорно спускалась по отполированным ногами сотен заключенных ступеньках, но увидев агитационный плакат с драконами на позеленевшей от времени стене невольно улыбнулась.  Легкая искорка ее улыбки невесомой пушинкой поднялась в воздух, коснулась затянутого плесенью свода и вспыхнула почти невидимым фейерверком солнечной пыли, окутавшей и арестованную, и ее конвой. В тот же миг у конвоиров взорвались все боеприпасы.

Несколько изувеченных тел и одно испорченное платье. Незнакомка присела к тому, что еще совсем недавно было одним из ее провожатых, провела ладонью по телу, посмотрела на стремительно исчезающую со своих пальцев кровь.

- Только без слез, - прошептала она, - Или ты опять все уничтожишь как прошлый раз. Что тогда будут значить несколько жизней, забранных чуть ранее остальных.

В клубах дыма на пару ступенек выше появился смутно-различимый высокий и мощный силуэт, нечеловеческие руки с когтистыми пальцами протянули струящееся платье из черного бархата.

- Эдак на тебя нарядов не напасешься, красавица, - в грозном рыке сквозила насмешка, смешанная с издевкой.

- А ты как всегда начеку, - молодая женщина с вызовом вырвала предложенное платье и стала тут же переодеваться.

- Помни, любые эмоции, это ворота силы.  Или ты опять забыла? – дым клубился,  надежно скрывая говорившего.

- А также любая мысль, любое движение или биение моего сердца! – выкрикнула она, но тут же замолчала, услышав отдаленный грохот, от которого содрогнулась веками нерушимо стоявшая лестница главной тюрьмы

- Упс, - ухмыльнулся хозяин дыма, - Кажись, милочка, ты опять что-то взорвала. Или я сильно ошибаюсь, или боеприпасов в этом мире стало значительно меньше.  Ой нет, - в голосе прозвучало притворное разочарование, - это всего лишь бронепоезд сошел с рельс и врезался в древнейший фамильный склеп местного кладбища. Правда, при этом совершенно случайно освободилась тысячелетиями спавшая моя лучшая модификация чумы, которая как раз сейчас влетает в сей милый городок. До скорых встреч, Алголь.

Женщина вздрогнула будто от удара, бледное лицо еще более побелело, вмиг ставшие безжизненные губы еле слышно прошептали:

- Я никогда не стану ею…

Сверху и снизу лестницы торопливо бежали солдаты, целясь в неподвижно стоявшую среди разбросанной охраны молодую женщину в струящемся черном платье. Учиненный наскоро допрос ничего не дал: женщина молчала, трупы тоже не могли ничего объяснить. Арестованную увели в подземное отделение тюрьмы.

 

 

 

… рабы непонятной красоты,

одинокие воины,

наши мечты –

это розы и шипы,

это – пленники луны…

(с)Агата Кристи «Позорная звезда»

- Ты за это ответишь, чёрный клинок. Никто не вправе нарушать волю Хозяина. Ты за это поплатишься, - прошелестели вслед удаляющемуся сержанту зеленоватые волны зловонного дыма, проявляющиеся в одном из углов просторной камеры.

- Учуял, - пленница пошевелилась в двимеритовых цепях.

- А как же, земючечка, - рогатый субъект вышел из дыма и критически рассматривал цепи, - Или ты надеялась, если молчишь, ни о чем не думаешь, ничего не чувствуешь, так и я с тебя глаз спустил?

Неожиданно когтистые лапы схватили тонкую талию, затянутую в черный бархат и встряхнули пленницу как мешок с мукой, клыкастая пасть наклонилась к самому уху

- Ты мне нужна, Алголь, - шепот-рык сотрясал камеру, порождая сотни мелких трещинок в вековом камне, - Из-за тебя у меня огромная брешь в демонах первого ряда.

- Это уже было, - вымученная улыбкам солнечным зайчиком пронеслась по бескровным губам, - Я никогда не буду использовать силу, которой меня наделили.

- Это сила использует тебя, жалкое пернатое! Ничто не способно ее удержать! – от пощечины демона пленница уткнулась лицом в камни, - Алголь нет, и ее сила будет с тобой вечность. Я никуда не спешу.

С этими словами демон вернулся в зеленоватый дым и, уже скрываясь в нем, пробормотал:

- Эти смешные затычки только позволят накопиться силе, и, когда она очередной раз выплеснется, Хозяин соберет большой урожай.

 

Едва успела растаять последняя завитушка дыма, как в камеру вбежали охранники.

- Беглый сержант опять ушел, - высокий, тощий, конопатый парень, похоже, был совсем не удивлен отсутствием одного из заключенных.

- Эгеж, - поддакнул  второй.

- Уходите, - неожиданно заговорила пленница, - И уводите всех, кого можете увести. Еще до заката солнца темница рухнет.

- С чего бы ей это? – удивился напарник конопатого, - не одну сотню лет стоит и вдруг рухнет?

Пленница кивнула на свежие трещины в стене.

- Однако, надобныть мышеворлокам сообщить, - почесал затылок под каской высокий, - двимеритовы пленники – эт по их части.

 

 

… он отстегнул свои крылья

от плеч

и бросил на зелень сукна;

небо с улыбкой

смотрело на них

сквозь муть и плесень стекла…

(с) Наутилус «Негодяй и ангел»

Красноглазый зеленошкурый рогатый субъект воровато оглядываясь материализовался посреди тюремного двора, раздосадовано крякнул, цапнул подмышку кокон, обжегся, чуть не выронил, зашипел, косясь на радостно вздувающиеся волдыри, утробно прорычал «Ты мне еще за это заплатишь!», и захватив божественное творение кончиками когтей исчез как утренний туман при свете солнца.

Спустя четверть часа ангел в черном появилась на окраине Дрейкнора. Однако, господь не дремал и тут же поместил нарушителя спокойствия в свой фирменный кокон. Вскоре рогатый бес шипя и злостно матерясь опять явился за своей подопечной. История повторилась ровно 13 раз, потом демон не выдержал, и явился к Богу на аудиенцию.

Особого желания общаться с представителями тьмы, да еще и из другого измерения Бог не испытывал, но бес оказался очень настойчивым, постоянно ссылался на некую Конвенцию и потрясал грудами бумаги. Проявив божественное терпение и усмирив недостойный порыв испепелить нахального визитера на месте Бог принялся изучать макулатуру. Бес угодливо подсовывал нужные бумаги.

- Вот постановление суда, Ваше Божественное Величие, - лебезил перед божеством демон, -  Видите, не нашего, бесовского, а Божественного, Высшего.

- Вот копия Конвенции Богов «О иномирных существах, проживающих в мирах инобожного подчинения», - демон подсовывал Богу очередную бумажку.

- Вот распоряжение о доставке, справка о прибытии, все чин-чином, - угождал рогатый.

- Стоп! – Бог устал от суетящегося и подскакивающего со всех сторон сразу бесовского отродья, - Кто в чем виноват не мое дело. Какое право имел ваш Бог из моего мира тюрьму делать?!

- Межмировой Координационный Совет Богов одобрил, - демон вытащил из ниоткуда еще одну гербовую бумажку,

- Видите ли, вы слишком долго спали, - демон прямо источал сочувствие, - И в МКСБ решили, что здесь совсем уж нет Бога. А раз так,  то и не жалко, если и порушит заключенная измерение – кому оно такое надо, если даже его Бог от него отказался.

Бог в гневе молнией испепелил справку из МКСБ, но та с завидным упорством материализовалась вновь.

- Решения МКСБ обжалованию не подлежат, странно, что Вы об этом не знаете, - съехидничал бес, тут же ловко увернулся от молнии, пущенной в его сторону.

- Но-но! -  возмутился рогатый, -  Я всего лишь судебный исполнитель. Меня не будет, другого пришлют.

- А я все равно вашу ангелиху каждый раз буду в кокон сажать, - Бог удобно уселся на свой трон, закинул нимб за голову и презрительно посмотрел на мелкого иномирного беса, пресмыкающегося у его ног.

Бес задумчиво поскреб левый рог.

- Так я ж того, возвращать ее обязан, в вынутом из кокона виде, - демон жалобно взглянул на местного творца, - я ж умаюсь, ежели вы ее каждую четверть часа паковать будете.

Бог погрустнел, такая перспектива мало радовала. Не для того же он просыпался, чтоб упаковочным комбайном работать.

- Вы ж поймите правильно, - бес опять замельтешил-залебезил, - Никто ж ваш мир разрушать не хочет. Надо  чтоб только она сама уничтожать захотела и имя Алголь приняла. Тогда наша с вами проблема, - Бог при этих словах поморщился, - из наказанного ангела превратится в чистую перед законом дьяволицу. Мы ее сами в свой мир и заберем. Знаете, как там бесовским ордам очерняющей силы Алголь не хватает?

- И ты, нечисть, хочешь, что бы я , Бог, помогал вам дьявольское отродье плодить? – в гневе вскричал Бог.

- Как хотите, - демон подобрал свои бумажки и пятился к выходу, - можете ей дать свой мир разрушить, или регулярно в кокон ее закатывайте,  пока Вам не надоест.

С этими словами демон на удивление прилично, без каких-либо дымовых эффектов, а тем паче, непотребных запахов, вежливо исчез из божественной резиденции.

 

Над океаном, там где горизонт целует волны, появилась черная точка. Бог на нее покосился, вздохнул и подумал, что спать было куда спокойнее. Большая черная птица летела к столице Дрейкнора.

 

 

Черные птицы слетают с луны,

Черные птицы -  страшные сны…

…черные птицы из детских глаз

Выклюют черным клювом алмаз,

В черных алмаз унесут когтях,

Оставив в глазах черный угольный страх…

(с) Наутилус «Черные птицы»

 

Есть больные и есть носители. Больной успевает заразить с десяток окружающих и угасает как огонь свечи, убитый безжалостным порывом ветра. Носитель опаснее. Верный слуга проказы, предатель своего рода, он  сеет заразу вокруг себя, получая в награду видимое отсутствие болезни.

 

Ангел несла на своих крыльях Соединителя, смертоносным дождем рассыпая множащиеся клетки на земли безмятежного мира. Рождаясь в ангельском теле вирус обретал еще большую скорость размножения, и в считанные часы целые страны стали телом Соединителя. Лишь распадающуюся империю Дрейкнора черная птица пока облетала стороной.

Новый Соединитель вбирал в себя души всех поглощенных носителей, становясь всеми ими и делая их собой. Родившись из одной клетки теперь он объединял миллионы и в самых смелых мечтах уже заражал самого бога. Лишь одно темное пятнышко портило пасторальную картину безмятежного будущего – Дрейкноровская столица. От туда исходили все потенциальные опасности: профессиональная Серая гвардия, еще недавно вооруженная самым современным оружием, успешно сопротивляющиеся его вирусу восьми-мозговые дракончики, великие мыше-ворлоки с неиспытанной на его вирусе силой, таинственные и могучие шефанго, и, будто этого было мало, именно в столицу свалилась стряхнутая с него угасающая трехглазая кошка, посмевшая изменить самого Соединителя. Можно было понадеяться, что  нахалка мирно сдохнет, но Соединитель был достаточно наслышан о живучести кошек, чтобы всерьез рассчитывать на такую удачу.

Божественные силы здорово ему помогли,  обезоружив двоих из четырех главных противников, но и прореженные силы Дрейкнора могли ему оказать слишком сильное сопротивление. Поэтому Соединитель старательно накапливал силы, прежде чем решится на главную  атаку. Но ангельская плица летала быстро и скоро уже миллиарды верных носителей были готовы смести с земли своих-Соединителя врагов.

- Я-мы-Соединитель готовы к наступлению, - молодой, темноглазый генерал, гордо оглянул многочисленной войско, в полной мере ощущая себя его частью.

Черную птицу наконец отправили заражать главного врага.

 

Ангел не стала частью Соединителя, но не могла перечить его воле. Чужая сила, как безжалостная цепь тянула ее в столицу Дрейкнора. Черная птица взлетела настолько высоко, что клетки-паразиты, срывающиеся с трепещущих перьев, погибали подобно живым каплям воды, превращающимся в собственную мумию снежного кристалла, так и не успев достигнуть земли и своих жертв. Но уклониться от цели она не могла, а воля Соединителя направляла ее прямо к фюреру.

Черная тень траурной лентой скользнула над дворцовым двором, где как раз разгружалась последняя порция драконового золота. В нептичьих, бледно-голубых, как замороженный рассветный туман, глазах сверкнул гневный огонь.

- Ты хотел, что бы я разрушала? И для этого дал мне силу? – ветром прошелестел женский голос, - Я готова начать!

С последним звуком  птичьего вызова одной ей известному демону золотые слитки вспыхнули черным пламенем, пылая безумным костром прямо на главном дворе. Разбежавшиеся солдаты с благоговейным ужасом наблюдали, как в исполинский костер влетела большая черная птица, застыв на миг светлой кляксой в кружащемся огненном водовороте и тут же исчезнув в нем. Пламя опало, будто усталый зверь, выбившийся из сил, и растеклось  по мостовой, покрывая ее оплавившейся коркой черного золота.

 

В центре рабочего кабинета фюрера с тихим, едва слышным, шелестом  появилась женщина в черном: ангел, освободившийся от соединителя, но не от своей черной сути.

 

 

 

…всего золота мира мало

чтобы купить тебе счастье…

(с) Наутилус «Человек без имени»

Он опять ушел, просто отмахнувшись от непрошеной гостьи. Самые важные в мире дела требовали его внимания: надо было создавать ловушку для драконов,  менять политический строй в стране, идти на войну. Разрушительница смотрела в спину выходящему в последний раз из своего кабинета фюреру. Единственный человек в этом мире, которого она никогда не будет останавливать.

Черное платье, как опавшие крылья траурным шепотом прошуршало по дворцовым лестницам. Темным призраком ангел проплыла по почерневшему от расплавленного золота двору. Разрушительница могла лишь разрушать, а войну убить нельзя, как нельзя сжечь огонь или утопить воду. В бессилии она уходила туда, где ее будет трудно найти …

 

…эта ночь

Плотнее плюшевых штор,

Страшней чугунных оград.

Я вижу только себя,

Везде встречаю свой взгляд…

(с) Наутилус «Чужая земля»

Черная фигурка, сжавшись в комочек, забилась в угол одного из опустевших домов столицы. Уткнувшись в поджатые до самого подбородка колени и пытаясь закрыть руками уши, чтобы не слышать шума битвы, во тьме скрывалась Разрушительница. Но и здесь ее нашли. От вечно преследующего ее хозяина зеленоватого дыма и дьявольского смеха не спрятаться в руинах умирающего мира.

- У меня сегодня богатая жатва, - довольно пророкотал опостылевший голос, - Ты хорошо потрудилась, Алголь.

Ангел лишь плотнее зажала уши.

- Что ж ты не летишь, исправлять свое зло? – съехидничал рогатый, - Уничтожь армию Соединителя и спаси остатки Дрейкноровской Империи.

- Люди Соединителя ни в чем не виноваты, - ответила Разрушительница не поднимая головы. Глухой, почти мертвый голос, казался путался в ее черных волосах не желая вылетать наружу, - Вступи я в войну, и это принесет только еще больше смертей, а ты соберешь лучшую дань с этого несчастного мира.

- Умная, да? – в голосе рогатого колокольным набатом зазвенело раздражение, - Думаешь, я забыл про твои ангельские привычки смотреть линии чужих судеб? Надеешься, что я не увидел твоего освободителя?

Отпущенной пружиной взвилась черная тень, только что казавшаяся безвольным куском мрака, встревоженными птицами взлетели темные волосы, кинжалы ледяного взора скрестились с дьявольским огнем кровавых глаз собеседника.

- И нечего на меня так зыркать, - рогатый остался невозмутим как скала, - Я знаю, что фюрер, капитан серой гвардии Ронен мог тебя освободить. И даже знаю, что ты это знала. Жаль, детка, но и на сей раз ничего у тебя не получится.

- Ты не смеешь! - в глазах черноволосой едва не заблестели слезы, но она опять удержалась.

- Я ничего и не делаю, - ухмылочка была поистине дьявольской, - Вот просто тут с тобой разговариваю, внимание твое отвлекаю.

- Не-е-т! – темный силуэт  стремительным вихрем вырвался на улицы Роненбурга.

 

  …Тот - кто дает нам свет,

Тот - тот кто дает нам тьму

И никогда не даст нам ответ

На простой вопрос - почему?…

(с) Наутилиус «Родившийся в эту ночь»

Почему у нее нет крыльев? Почему человеческое тело так медленно передвигается? Что за глупцы пытаются ее остановить? Лишь самоубийца может ставать на пути ангела-демона.

Сколько миль от заброшенного дома, где скрывалась Разрушительница, до штабного блиндажа? За сколько секунд туда может домчаться черный ангел? Сколько трупов останется на его пути? Слишком много и слишком медленно, чтобы успеть. Увидь она роковые пули, они стали бы пеплом, расплавились бы в воздухе от боли ее взгляда. Но Разрушительница застала лишь звук выстрела и падающий труп.

Тело фюрера, наполненное десятками пуль, так и не успело коснуться земли, подхваченное темным вихрем, который, мгновенно застыв, превратился в черную статую. Соединитель не понял, не оценил того, что он видел тысячами своих глаз. Толпа его слуг плотным кольцом окружала двух мертвых и одну давно неживую.

Бесполезно стрелять в дьявольского ангела. Можно лишь пробудить его от забытья и привлечь к себе внимание пылающей в аде души. Только на миг полупрозрачная голубизна ее глаз сгустилась до черной как ночь синевы. Хватило одного взгляда, чтобы поле последней битвы усеяли тысячи новых трупов. Которые были дальше, осторожно ушли, отступив за укрытие ближайших холмов.

- Бог Адонай! Ты был здесь, когда вышвыривал меня в иные миры! Где ты сейчас? – впервые с тех пор как она лишилась ангельских крыльев, Разрушительница посмела обратиться к небу.

 

…Всем стрелам и пулям армий

Ты подставишь себя без опаски,

Непокоренный пленник,

Не замечающий стражи,

Ты – человек без имени,

Чужой человек без поклажи…

(с) Нуатилус «Человек без имени»

И, словно услышав призыв падшего ангела, на землю вернулся свергнутый бог. Но он не успел. Спас лишь недавних молодоженов. Ангел обессилено опустилась на землю рядом с кажущимся таким маленьким тельцем некогда великого ситха.

Секунды растянулись в вечность. Опустевшее поле боя. Где-то вдалеке  орды Соединителя захлестывали Роненбург, преступив через последний оплот Империи. С гор спустилось трое последних защитников. Темная сила свежих смертей клубилась вокруг застывшего недвижимым изваянием черного ангел, сворачиваясь в единый узел страстей. Алголь ожила. Глаз Медузы наконец вернулся в мир, получив свою силу.

Она шла только вперед. Под ней горела земля. Взглянувшие на нее падали замертво, удостоенные ее взгляда обращались в пепел. Как кинжал в беззащитную грудь, входила Алголь в армию Соединителя, с каждым шагом обретая все более силы и власти рушить. Там, где она прошла, оставалась лишь черная потрескавшаяся земля, усеянная пеплом живых и остывшими пятнами расплавившихся камней и машин.

А где-то за линией горизонта довольный рогатый, удовлетворенно считал щедрые поступления в свои чертоги …

 

… Вздыбятся перья в отчаянной схватке,

Здесь мы сыграем последнюю свадьбу -

С неба падем на опавшие листья…

(с) Наутилус «Ястребиная свадьба)»

Это людям нужно много времени, что бы обойти вокруг мира. Разрушительница в считанные часы вернулась  к последнему блиндажу фюрера. Планету опоясывало черное кольцо навсегда мертвой земли. Страшась нового наступления армии Соединителя уходили, оставив догорать недожженные осколки империи.

Черный огонь Алголь погас, и ее глаза опять стали прозрачно-голубыми. Стражник не заставил себя долго ждать.

- Что ж ты остановилась, красавица? – рогатый едва не урчал от удовольствия, - У тебя так хорошо получалось.

- Нет, - она была спокойна как никогда, - Сейчас я вобрала в себя силу всех смертей и сама выбираю свой путь.

Фонтан взрыва черной силы вырвался из поднятых к небу ладоней, опадая серой мглой на окружающий мир. Небо стало серым, воздух обрел затхлость, все что еще было живым в пораженной зоне поползло за ее пределы, вырываясь из серого омута безвременья.

- Балуемся созданием собственных саркофагов? – демон недовольно поморщился, - Ладно, не смогу я тебя с него вытянуть. Но ведь это – не на всегда. Пусть через сотни, пусть через тысячи лет,  но твоя сила исчерпается и я опять приду за тобой.

- Тысячи лет мир будет свободен от Алголь.

Демон пренебрежительно фыркнул и унеся из мглистой полусферы, сотворенной его упрямой ученицей. Со стороны планетка смотрелась как заключенная в невероятное кольцо: черная полоска выжженной земли и алмаз безвременной мглы вокруг последнего блиндажа, где на века остались неизменными  в своем последнем величии все падшие в этот день.  Серый туман окутывал Роненбург, простирался полями и лесами до окраин Дрейкнора, проходил своей границей по руинам бывшего Гестбилда. Где-то в этой замершей на последнем дыхании тьме скорченной фигуркой застыл заснувший тысячелетним сном непокорившийся ангел.

 

…нам не нужно твое золото

заржавело твое золото

и повсюду на нем пятна…

 

…нам не нужно твое царство

твое царство - яма в земле сырой

и корона твоя -  из клена…

 

…нам уже не нужны глаза твои

мы уже побывали в глазах твоих

и все, что нам нужно, взяли…

 

(с) Наутилус «Черные птицы»

 

 

(с)  Liana 2002

 

на главную страницу