Ода

О коварстве эльфов

 

 

Необходимо читать достаточно торжественно и громко, дабы аудитория не заметила отсутствие рифм и, главное, смысла.

 

 

Отряд возвращался домой, весь побит.

У командира стрела в ляжке торчит.

Она его злит.

 

Не вышло ворваться в эльфийский им лес.

Отряд услыхали, едва в лес он залез.

Тот лес - прямо бес.

 

Летят тихо стрелы по орочьи души,

И эльфов не слышно, как ты не слушай.

Не видны даже уши.

 

Отряд отступил, уменьшившись вдвое.

Закричали "назад", нет в отряде героев.

Побежали без строя.

 

И вот по дороге домой бредут орки

А дома их ждет солидная порка.

Сортиров уборка.

 

Идут, а навстречу им какой-то обоз.

Два воза, карета - скрипит на износ.

Как рад был наш босс.

 

И стражников трое на весь караван.

Командир увидал, и забил барабан.

"Вперед, на таран!"

 

Охрану смели - отряд вошел в раж,

Открыли карету - там барон, поп и страж.

И эльф паж.

 

Домой возвращался отряд не пешком,

Телеги, к тому же, были с вином.

"А давайте споем?"

 

И вот отряд возвратился домой.

Пленных в телегах связали гурьбой.

Хоть что-то с собой.

 

Прилюдно майор отчитал весь отряд,

Нет пользы военной, и он был не рад.

Пленные в ряд.

 

Пленных хотели убить по утру,

Но не пропадать же бесхозно добру

Может, съесть самому?

 

Но гоблин ученый идею подал,

Чтоб босс пленных этих на рынок продал.

В рабство отдал.

 

Вот так был пополнен армейский бюджет,

И майор смог купить себе модный жилет.

И острый стилет.

 

Лишь эльф из рабов всех достоин рассказа,

Хотя ведь его могли схарчить мы сразу.

Везучий, зараза.

 

Ему очень рад был торговец умелый,

Ведь эльф - он обычно тощий и смелый,

И весьма неумелый.

 

А паж был воспитан людьми, на их пище,

Он был мягок, нежен, один он на тыщу.

С огнем днем не сыщешь.

 

Умел он вязать, мог заштопать носки,

Но ныл, был испуган, мог сдохнуть с тоски.

Нежный таки.

 

Долго не знали, как его с рук спихнуть,

Торговец все думал, не мог днем он уснуть,

Но не вник в суть.

 

На всякий товар найдется купец,

Но этот товар не возьмет орк-самец.

И молодец.

 

И вот, продают его не для работы,

А для оркин - для любви и заботы.

Вот доброохоты.

 

После новой рекламы и прочей возни

Сбежались оркины для запретной любви.

Бог сохрани.

 

И вот поменял раб владельца опять,

Торговцу - бабло, даме эльфа в кровать.

Не обменять.

 

Полгода ушастый не видел природы,

Знал лишь о новом всем в орочьей моде

И о погоде.

 

И надо сказать, паренек исхудал,

И чуть не армейский освоил оскал,

Много он повидал.

 

Но эльф одичавший не нужен оркине,

Хотя у нее мыслей нет о причине.

Нет и в помине.

 

А эльф понимает, что скоро помрет,

От истощенья. Но не пропадет,

В котел попадет.

 

Тогда стал ушастый хозяйку грузить,

Что для здоровья полезно ходить,

Может, рыбу ловить..

 

Шептал он ночами и днем убежденно,

Что на эльфов природа влияет подъемно.

Рассказывал томно.

 

Оркина в конечном итоге сломалась,

Эльфийской идее всецело отдалась,

Не сопротивлялась.

 

Представьте себе романтичный пикник,

Оркина, эльф, пиво, слуга гоблин старик,

На нем серый парик.

 

От солнца, еды и от пива конкретно,

Оркину (и гобла) разморило заметно,

(Гоблин пил незаметно)

 

Слуга уж уснул, давно смолкли тосты,

Оркина пажу нежно шепчет на ты...

А он раз - и в кусты.

 

Подняли в тот день все посты по тревоге,

Искали в полях и на горных дорогах

И в звериных берлогах.

 

Но то не секрет, что он скрыться сумел,

И что на побег он решиться посмел.

Жить захотел.

 

Цена этой драмы для всех велика,

Задета честь дочки шефа полка.

Гром-старика.

 

С тех пор атакуем лесную мы чащу,

По приказу начальства заметно почаще.

Потом раненых тащим.

 

И поняли мы очень важный урок,

Хотя результаты нам вовсе не впрок,

Зато есть зарок!

 

Коль скоро мы эльфов в походе поймаем,

Сразу тащим на пытки и кожу снимаем.

Ух, мы их знаем.

 

А коль попадется красавчик какой,

Оркинам мы не говорим, ни одной,

Ведь он будет едой.

 

(c) Кирн 2009